Проводив их до своей «точки возврата», пилоты «фантомов», напоследок погрозив русским кулаками, отвернули на авианосец.

* * *

Конечно, ребята на Ту-95МС чертовски рисковали, учитывая, как неспокойно стало в регионе. Но такова была их военная доля. Таков был приказ.

Взлетев с северокорейского аэродрома, советские самолеты пересекли Желтое и Восточно-Китайское моря. Пропустив под крылом затерянные на просторах границы двух бассейнов острова японской префектуры Когасима, вышли в открытую зону Тихого океана (северную часть Филиппинского моря), где, совершив точку поворота, легли на генеральный курс.

Здесь они, чтобы оставаться незамеченными, снизились до сверхмалых для такой крылатой махины высоты… не более пятидесяти метров.

Радисты приняли очередную шифрограмму о «месте» и курсе американской АУГ (погрешности вследствие запаздывания данных космической разведки особой роли не играли).

Приблизившись на расстояние, достаточное, чтобы обозначить себя, свое присутствие и провокационное намерение, едва почувствовав на себе импульсы характерных вражеских РЛС («фонил» ДРЛО), «туполевы» развернулись, дав деру.

Это был отвлекающий маневр.

Главную партию Генеральный штаб и командование ТОФ разыграли не здесь… сказать бы «и не сейчас», но все контрольные точки-узлы для разных боевых групп были согласованы в едином временном графике.

Узел неопределенности 2

Прошли те времена Второй мировой, когда плавучему аэродрому под названием «авианосец» для успешного запуска авиакрыла требовалось развить непременный полный ход в пределах тридцати узлов, придающий дополнительное ускорение самолетам во время отрыва от палубы.

Если же, например, авианосная группа находилась в позиции тактического ожидания, то, как правило, выдерживала постоянный крейсерский режим, двигаясь по квадрату с ребром в несколько десятков миль, с возможностью быстро набрать необходимую максимальную скорость.

Ныне «Констеллейшн» в таком обременительном маневрировании не нуждался – авианосец просто брел на шести узлах в южном направлении, держа по левому траверзу Филиппины.

Дежурные сменные пары F-14 или F/А-18 без проблем взлетали посредством катапульт.

Влияние далекого шторма сюда докатилось лишь отчасти – Малайский архипелаг практически полностью закрывал западную акваторию близ Филиппин от всхлипов Большого океана, море шло умеренной рябью, свежую умеренность сохранял и ветер.

Управлял Task Force-12 трехзвездный вице-адмирал US NAVY.

Недавнее участие в охоте за «Красным пиратом», несомненно, являлось знаковым моментом для всех экипажей авианосной группы, для кого-то отрезвляющим, кого-то окрыляющим (и в прямом смысле слова), но однозначно не дающим повода расслабляться.

Тем не менее мостик авианосца «зудел» привычными размеренными звуками, адмирал развалился в походном кресле, вполуха слушая рабочую разноголосицу, поглядывая на уверенные манипуляции офицеров боевых постов, операторов сканирующих систем.

Два советских воздушных разведчика-наблюдателя Ту-95РЦ «Bear-D» медленно ползли единой, плохо селектируемой меткой по экрану радара на уже устоявшемся пеленге и эшелоне – тяжелые четырехмоторные турбовинтовые машины.

Они приходили в определенное время, в определенное же время возвращались к себе на базу.

Как бы это парадоксально ни звучало, к ним привыкли… пусть не именно к этой паре, а как к тактическому звену дальней воздушной разведки русских.

Однажды их уже «предупредили» из пушки палубного F-14, заставив убраться с глаз долой. Поэтому во время своего боевого патрулирования «медведи» держались крайне деликатно и осмотрительно, следуя по кромке запретной 50-мильной зоны. Наверняка фиксируя радарами корабли ПВО-дозора, но едва ли зная точное место авианосца – «Констеллейшн» специально сохранял необходимое удаление для недоступности видовой и радиолокационной разведки.

Держать постоянно в небе самолет ДРЛО вице-адмирал нужды не видел – у Советов в Камрани не те силы, чтобы опасаться серьезного воздушного удара. Ко всему, по данным разведки все их тяжелые с большим радиусом действия самолеты были заняты обеспечением 17-й эскадры.

Впрочем, реагируя на «оранжевое» предупреждение, корабли охранения немного разнесли по флангу, увеличив периметр ордера.

Обычно в эскортный состав авианосца входит минимум одна подводная лодка, но распоряжением адмирала Фоли приписанную к TF-12 «Лос-Анджелес» задействовали в операции у Тайваня.

Противолодочный секторальный поиск в основном был возложен на палубные «Викинги», которые с базовыми силами переменным успехом «гоняли» выявленный советский «Victor II»… аж в ста милях к «весту» от Филиппин.

Русская субмарина то попадалась на акустические ловушки, то снова залегала под термоклин.

И здесь особой опасности вице-адмирал не видел.

– Сэр, – обратился дежурный по соединению, – на левом траверзе Миндоро, прошли Лубанг[178], разрешите совершить поворот?

– Не рано?

– Сэр, траулеры. Целая россыпь траулеров и рыболовецких шхун аборигенов. Если будем следовать этим курсом, они вклинятся своей неразберихой прямиком к нам в ордер.

Авианосец серией последовательных левых поворотов изменил курс на обратный. Получив соответствующую команду, выписали циркуляцию корабли охранения.

Время было 12:35.

Через десять минут оперативный дежурный снова обратился к командующему:

– Фрегат «Брук», сэр!

– Что?

– Наблюдает низколетящую цель на пределе работы детекторов слежения.

– Или корабль?

– Или корабль, – машинально повторил офицер и тут же возразил: – Нет, сэр! Они сообщают о воздушной цели. По пеленгу 320!

Вице-адмирал бросил взгляд на оперативный тактический планшет – на мостике скрупулезно отслеживали курсовые данные и фактическое построение ордера.

Фрегат был выдвинут направлением на северо-запад, по сути, отдельной боевой единицей.

В целом это была зона ответственности базовых сил – из Субик-Бэй в акваторию вышли противолодочные корабли и катера береговой обороны.

Но «Брук», на котором стояла прекрасная трехкоординатная радиолокационная станция с дальностью обнаружения до четырехсотпятидесяти километров, выполняя функцию корабля дальнего рубежа радиолокационного дозора и противовоздушной обороны, ушел много дальше, куда уже не добивала мощная береговая РЛС.

Следующую минуту (а все происходило быстро) фрегат уже частил радиограммами, выдавая одно сообщение за другим:

«На запросы не отвечают».